Мой замок стоит на утесе крутом

В далеких, туманных горах,

Его я воздвигнул во мраке ночном,

С проклятьем на бледных устах.

В том замке высоком никто не живет,

Лишь я его гордый король,

Да ночью спускается с диких высот

Жестокий, насмешливый тролль.

На дальнем утесе, труслив и смешон,

Он держит коварную речь,

Но чует, что меч для него припасен,

Не знающий жалости меч.

Однажды сидел я в порфире златой,

Горел мой алмазный венец -

И в дверь постучался певец молодой,

Бездомный, бродячий певец.

Для всех, кто отвагой и силой богат,

Отворены двери дворца;

В пурпуровой зале я слушать был рад

Безумные речи певца.

С красивою арфой он стал недвижим,

Он звякнул дрожащей струной,

И дико промчалась по залам моим

Гармония песни больной.

"Я шел один в ночи беззвездной

В горах с уступа на уступ

И увидал над мрачной бездной,

Как мрамор белый, женский труп.

"Влачились змеи по уступам,

Угрюмый рос чертополох,

И над красивым женским трупом

Бродил безумный скоморох.

"И смерти дивный сон тревожа,

Он бубен потрясал в руке,

Над миром девственного ложа

Плясал в дурацком колпаке.

"Едва звенели колокольца,

Не отдаваяся в горах,

Дешевые сверкали кольца

На узких, сморщенных руках.

"Он хохотал, смешной, беззубый,

Скача по сумрачным холмам,

И прижимал больные губы

К холодным, девичьим губам.

"И я ушел, унес вопросы,

Смущая ими божество,

Но выше этого утеса

Не видел в мире ничего".

Я долее слушать безумца не мог,

Я поднял сверкающий меч,

Певцу подарил я кровавый цветок

В награду за дерзкую речь.

Цветок зазиял на высокой груди,

Красиво горящий багрец...

"Безумный певец, ты мне страшен, уйди".

Но мертвенно бледен певец.

Порвалися струны, протяжно звеня,

Как арфу его я разбил

За то, что он плакать заставил меня,

Властителя гордых могил.

Как прежде в туманах не видно луча,

Как прежде скитается тролль,

Он бедный не знает, бояся меча,

Что властный рыдает король.

Попрежнему тих одинокий дворец,

В нем трое, в нем трое всего:

Печальный король и убитый певец

И дикая песня его.