Жили старик саам с женою и не имели вовсе детей. Ходил он часто по лесу, промышлял значит. Раз он вышел на Падун и видит талое щелье - удивился: везде больше сажени снегу, а здесь нет ничего - голая земля. Смотрит он, а сам думает: должно быть, здесь живет кто. Стал ждать. Вдруг из земли выходят маленькие дети и давай играть. Маленькие такие человечки играют, что белки - бесенята ли какие, лесовки ли, господь их знает. Задумался старик. Пошел к жене и говорит: "Сшей мне большую, большую каньгу". Взял он каньгу и веревку и пошел на талое щелье. Привязал к веревке каньгу, бросил туда и ждет. Вечерело, и, как солнышке, только в последний разок осветило талое щелье, выбежали из земли дети. Один увидел каньгу и, играя, запихал туда обе ноги да, вдобавок, шутя связал себя веревкой. Старик как увидел это, крикнул страшным голосом. Дети разбежались, остался один связанный. Старик взял его, принес домой и говорит жене: "Не было у нас сына, вот тебе и сын". Стали они его ростить. Вырос паренек. Только каждую весну нужно было за ним смотреть, чтобы не убежал куда. Скоро старик, старуха и парень перебрались в подземный городок и зажили там. Раз весной они не доглядели за парнем, тот и убежал от них далеко-далеко. По горам бежал, по лесу бежал, пока не наткнулся на чудь. Чудь схватила паренька: "Где живешь?" Он молчит. "Где живешь?" - спрашивают. "Где живешь?" - отвечает. "Кто ты такой?" - спрашивают. "Кто ты такой?" - отвечает. "Как тебя звать?" - спрашивают. "Как тебя звать? " - отвечает.
И так дальше. Как его спрашивают - теми же словами и отвечает. Озлобилась чудь. "Выбросить его в реку!" - порешили. Схватили парня, бросили. Вдруг видят, что вместо саама своего швырнули. Повторили еще - то же самое. "Убить его мечом!" - приказывает атаман. Зарубили его - смотрят, своих трех зарубили, а паренек все цел. Ну, тут чудь испугалась. Все же заставила повести его на место, где жили старики. Хотела чудь убить их, да паренек сказал, что если они дотронутся до отца и матери, так ни один жив не дойдет до Колы. Взяли они его в проводники. "Веди в Колу", - говорят. Вел он их четыре или пять дней и довел до острова на Туломе, что повыше Немецкого. "Тут, - говорит, - ночевать нужно, потому в Колу ночью нельзя войти". Приплыли на остров в карбасах и заснули. Паренек взял все карбасы, перевязал их вместе, и сам уплыл с ними. Утром чудь просыпается - ни карбасов, ни парня.
Так они все там и погибли. Дольше всех жил атаман, он их и схоронил и вместе с ними положил деньги, много денег. Навалил каменьев и зарок сделал: кто здесь убьет своего сына и положит его в эту могилу, тому и достанется клад. С тем и умер.
"Тоже это место чудливое: нужно ехать мимо тихо, не кричать, а то достанется - плохо будет!" - прибавляют саамы.
Рассказчик неизвестен. Записал В. Немирович-Данченко в 1873 г. О маленьких человечках чахкли, которые помогают справиться с пришедшей чудью. В. Немирович-Данченко называет чахкли бесенятами, или лесовками.